Засада - это подготовленное спланированное нападение в выбранном удобном месте.
а выходные были наредкость мутными.
выходные - это ехать 2 часа межгородом.
это приехать, обсуждать грядущий 20 сентября не смотря и вопреки отъезд в Москву
и еще почему-то иудаизм, католицизм и христианство...
это спать на двуспальной родительсткой кровати
и смотреть во сне откровенное порно,
как, впрочем, и всегда, когда доводится там спать.
это вставать и ехать смотреть на бабушку
и на дедушку, у которого рак.
и не знать, что сказать.
и просто сидеть, смотреть на него
и на его майку: на которой по-английски написано:
"я не хотел бы, но придется открыть вам один секрет: я не собираюсь останавливаться"
сидеть и смотреть на эту ебанутую надпись на майке человека, которому 65 лет
который не знает ни слова по-английски
и у которого рак.
потом ехать 2 часа межгородом
и понимать, что осень почти
щуритьсся от яркого солнца
и шевелить замерзшими пальцами на ногах
потом приехать, сесть в кафешке на вокзале
пить пиво и отвратительный кофе
смотреть на людей
потом вернуться домой
рисовать
потом пойти и сесть под деревья
в плетеные кресла
и два варштайнера
и говорить-говорить-говорить
и слушать-слушать-слушать
вернуться
пытаться спать.
видеть много самых отборных своих кошмаров.
выходные были, да, наредкость мутными.
но они закончились.
выходные - это ехать 2 часа межгородом.
это приехать, обсуждать грядущий 20 сентября не смотря и вопреки отъезд в Москву
и еще почему-то иудаизм, католицизм и христианство...
это спать на двуспальной родительсткой кровати
и смотреть во сне откровенное порно,
как, впрочем, и всегда, когда доводится там спать.
это вставать и ехать смотреть на бабушку
и на дедушку, у которого рак.
и не знать, что сказать.
и просто сидеть, смотреть на него
и на его майку: на которой по-английски написано:
"я не хотел бы, но придется открыть вам один секрет: я не собираюсь останавливаться"
сидеть и смотреть на эту ебанутую надпись на майке человека, которому 65 лет
который не знает ни слова по-английски
и у которого рак.
потом ехать 2 часа межгородом
и понимать, что осень почти
щуритьсся от яркого солнца
и шевелить замерзшими пальцами на ногах
потом приехать, сесть в кафешке на вокзале
пить пиво и отвратительный кофе
смотреть на людей
потом вернуться домой
рисовать
потом пойти и сесть под деревья
в плетеные кресла
и два варштайнера
и говорить-говорить-говорить
и слушать-слушать-слушать
вернуться
пытаться спать.
видеть много самых отборных своих кошмаров.
выходные были, да, наредкость мутными.
но они закончились.